Где ученым искать признаки "актуальности"? Оказалось, не в науке, а в Положении о министерстве и планах департаментов. Изучив их, ученые в который раз поняли: искусствознание и госполитика - разное; точно так же различаются наука академическая и проектные институты. Академические ученые пишут научные труды и готовят аспирантов. Так создается сообщество людей, глубоко понимающих искусство.
Что же еще хотят от института, который пишет уникальную Историю русского искусства, создает Свод памятников, ежегодно издает по 40-50 книг и 4 научных журнала, пишет учебники, рецензирует всю новую учебную литературу по искусству, имеет 4 авторитетнейших докторских совета, обучает ежегодно до 100 аспирантов и соискателей? Какой еще эффективности хотят от института, где из 330 сотрудников 89 докторов наук и 124 кандидата - весь цвет искусствоведческого сообщества России?
Нас спрашивают: "А чем вы можете быть полезны министерству"? Институт искусствознания, как минимум, раз в год выдают "на-гора" крупный государственный документ - проект закона, концепции и т.д. Но это, оказывается, тоже неважно. Министерство намерено вмешаться в самую сердцевину научного процесса - в формирование научных планов, обеспечиваемых госзаданием. Институт искусствознания и другие министерские НИИ стали единственным видом организаций минкультуры, для которых госзадание стали формировать в его департаментах.
Представляю, что было бы, если бы департаменты стали бы формировать репертуар Большого театра или план выставок Пушкинского музея. Эти уникальные организации потеряли бы свое лицо. Но по отношению к науке такой опасности министерство категорически не видит.
Институту намерены предложить для выполнения работы, совершенно ему не свойственные. Скажем, проводить "анализ организационно-творческой деятельности профессиональных творческих союзов на современном этапе", "анализ статистических сведений и результатов мониторинга деятельности библиотек"; готовить "предложения по совершенствованию государственной молодежной политики"; проводить "анализ российской судебной практики в области защиты авторского права и смежных прав"; разрабатывать "систему индикаторов состояния российских музеев" и т.д. Чтобы выполнить хотя бы треть заданий из этого списка, Институту искусствознания потребуется перенабирать штат, разрушив самые основы уникального коллектива, создававшегося многие десятилетия для развития академической науки об искусстве.
Но судя по высказываниям руководства министерства, теперь госзадания для НИИ будет формулировать общественность - то есть Общественный совет при минкультуры. Кстати, сейчас планы институтов рецензируются. Причем отзывы уже вбрасываются в прессу. Так, еще до завершения общественных слушаний в СМИ опубликовано сообщение под названием "Экспертиза сочла неэффективной деятельность НИИ минкультуры", где процитирован приговор некоего "независимого эксперта" о планах Института искусствознания и Института культурологии. О качестве этой "экспертизы" даже нечего сказать: судя по высказываниям ее автора, он явно не имеет ничего общего с искусствознанием. Хочется надеяться, что выводы этого "эксперта" все же не станут тем "гласом общественности", который решит судьбу научных институтов.
PS
Редакция намерена продолжить разговор в ближайшем номере.
Государственный институт искусствознания является ведущим в России центром по комплексному изучению отечественного и зарубежного искусства всех регионов мира. Его основатели - выдающиеся деятели русской культуры и науки: И.Э. Грабарь - первый директор института, С.М. Эйзенштейн, Б.В. Асафьев, В.Н. Лазарев, А. К. Дживелегов. Долгие годы им руководил известный ученый Алексей Ильич Комеч. С 2007 года главой института назначен Дмитрий Владимирович Трубочкин, доктор искусствоведения.